Спектакль «Русская красавица» в Гоголь центре по однойменному роману Виктора Ерофеева.
Где: Гоголь центр (Москва, ул. Казакова, 8)
Когда: 7 апреля в 20:30
«Русская красавица» - постановка романа Виктора Ерофеева. В 80-х роман запрещали по всей Росси и травили критикой. Но когда оказалось, что за пределами родины он получил большое признание, его срочно включили в список русской классики. Успели. А сегодня на сцене театра, художественного руководителя которого так же травят и топят в волне режимного сознания, мысль писателя находит настоящее возрождение и звучит не просто актуально, но устрашающе злободневно. Это просто разлагающийся труп злободневности. «Россия! Держава! Могучая.....жаль только гниёт под ногами без дела», - так говорит один из героев. Разбираемся, как через бытовую историю можно проследить трагедию общенационального масштаба.
«Русская красавица» Ирина Тараканова приехала из глубинки в Москву, чтобы убежать от беспросветной реальности, полной мудаков и насилия, и найти счастье. Но нашла только опустошающий секс. И смерть. Художник постановки Уля Хашем поместила героев в метафорическую реальность из матрасов – всё происходит в постельном режиме. Раскаяние в церкви перед настоятельницей, пронзительные и неумелые молитвы Богу: «Ты обязательно должен быть! Ты есть, потому что я очень сильно хочу, чтобы ты был! Случилась беда и мне просто не к кому обратиться, кроме тебя!» Все на матрасах. Мольба отменить ад, дать амнистию грешникам, не лишать надежды человека – тоже на матрасах. Матрасы просто лежат горой у ног зрителей, как что-то наползающее и неизбежное. И в определённые моменты видишь уже не постельную декорацию, а условную обивку гроба и мрачный уют могилы.
Над основной сценой, в маленькой черной комнате, открытой зрителю, ворон в черном костюме даёт действию гитарный аккомпанемент в испанском духе и всё от этого выглядит торжественно и траурно. На Кате Стеблиной (актриса, исполняющая главную роль) – кроваво-красное платье. И это самое точное выразительное средство – распущенность, опасность, предсмертная тревога и душевная сила….яростная сила, которая вникуда и ни для кого, сила, вынужденная пожирать саму себя.
Режиссёр Женя Беркович «перекроила» хронологию событий романа, устроив настоящий постмодернистский калейдоскоп. То, что вы видите на сцене, воспринимается не как рассказанная безучастно, от начала до конца история, а как ураган чувств самой героини, сюрреалистическая картинка её внутреннего мира. Однако по мере погружения в диалоги полная история укладывается в голове сама по себе, даже если вы не читали роман. Гений любви, как называли бесчисленные любовники героиню, Ирина будто пробуждает в людях худшее, чтобы вобрать это в себя и переварить, перегнить. Что есть секс для женщины? Не впитывание ли грехов и слабостей человеческих? Да и сами женщины ненавидят героиню сильнее смерти за то, что мужики на неё, как мухи на мёд. «Да только мёд прогорклый!» - добавляют они.
Десятки мужских имён в памяти Ирины, грёзы наяву о чудесных бывших любовниках, которые на самом деле изливали в неё свою похоть и неверность своим женам – всё это вызывает мучительную лихорадку, охватывающую сердце и ум девушки, заставляет её метаться в бреду, между отчаяньем и мечтой.
Последняя надежда красавицы на спасение от гнили и бесчестия – её любовь, писатель, которого она называет Леонардиком. Он женат, но обещает жениться на ней. А после страшного скандала (где актрису очень красиво забрасывают апельсинами посреди всех этих матрасов), боясь за свою репутацию, гонит Ирину вон. Меркнут мечты. Но вдруг, через время, Леонардик снова изливается Ирине в любви и страсти, упрашивает приехать к нему, однако девушку ждёт разочарование – он всего лишь хочет трахнуть её «на посошок». Всё превращается в неистовый садомазохисткий акт, в котором Леонардик дохнет прямо на Ирине, а она беременеет.
В какой-то момент среди всей этой жути Ирину снимает заезжий американский фотограф. Эротическое фото с ней становится обложкой журнала «Америка», после чего сограждане с унижениями выгоняют девушку с работы (она была манекенщицей), а заодно советуют покинуть Москву и убираться к чертям в свою глубинку. Начальник не упускает случая обвинить красавицу в том, что она доводила его до греха.
В этом калейдоскопе грязи красавица то провозглашает себя новой Жанной Д’арк, которой суждено спасти Россию от скверны, то предаётся мечтаниям о том, что, отдавшись злу на растерзание, позволив себя изнасиловать окончательно, породит монстра, который отомстит всему миру за неё и всех оскорблённых женщин.
Однажды малахольные друзья спрашивают Ирину, не чувствует ли она в себе какого особого таланта или быть может, дара? «Чувствую! Я могу всосать в себя всю нечисть», - отвечает она. И принимает решение довести свою жертвенность до абсолюта, пробежав по осеннему полю, чтобы страшное зло испепелило её на ходу, уничтожив накопленные в ней пороки русского народа. Друзья везут Ирину в поле и она бежит. А талантливо страшный и конвульсивный монолог актрисы, передающий всю боль и агонию, переживаемые героиней в этом безумном кроссе, заставляет поджимать ноги и вдавливаться в сидение.
«Русская красавица» - девушка, терзаемая неким злом, или напротив – несущая святой крест жертвенности во имя духовного возрождения. Ирина Тараканова отдала себя на символическое сожжение – адский забег в сентябрьском поле оборачивается ангиной. Беременная «монстром» она провозглашает себя невестой и объявляет день свадьбы с мёртвым Леонардиком, который уже успел явиться призраком любви и с мертвецкой нежностью трахнуть её. В день «свадьбы» красавица убивает себя.
«Это спектакль о человеке, которого расчленяли, а он не давался, но в конце дался», - слова самой Жени Беркович о постановке. «Красота побеждает смерть», - говорила американская журналистка, берущая оправдательное интервью у Ирины Таракановой.
«Я не спасла Россию», - раскаивалась красавица перед смертью в церкви перед настоятельницей.
Фотограф - Ира Полярная