Начало премьерного спектакля Force Play («Вынужденная игра») режиссера Марии Степанюк по пьесе Марио Фратти «Мост» делает зрителю нервы. Приходишь в Малый театр, а тебя вместо зала ведут на террасу. За ограждением мечется парень, и сразу же становится как-то не по себе. Вроде бы всего второй этаж, но в старинном доме, да еще и на склоне. Если хлопец сверзится, то костей не соберет.
Где: Украинский малый драматический театр (ул. Олеся Гончара, 33)
Когда: 12 октября в 19:00
Начало спектакля напоминает о том, что грань между реальностью и условностью довольно тонкая
Американскому драматургу итальянского происхождения Марио Фратти недавно исполнился 91 год. Полсотни его пьес переведены на двадцать языков и поставлены в шестистах театрах по всему миру. «Мост» – одна из ранних, она написана в 1966-м. Это важная деталь: нынешние американские полицейские так вести себя не станут, не те времена. Вероятность того, что коп, спасающий потенциального самоубийцу родом из Латинской Америки, начнет толкать ему теории расового превосходства, крайне мала.
Вся 45-минутная постановка – это словесный поединок Пабло (Юрий Кулинич, справа) и полицейского Джозефа (Сергей Радченко)
Придумывает две зацепки, которые резко меняют восприятие постановки
«Мост» – пьеса короткая, одноактная, камерная. Действующих лиц всего трое: пуэрториканец Пабло (Юрий Кулинич), решивший покончить с собой, чтобы его многодетная голодающая семья получила денежную компенсацию, полицейский Джозеф (Сергей Радченко), залезающий на Бруклинский мост, чтобы уговорить Пабло этого не делать, и Лейтенант, роль которого настолько скромная, что персонажей по сути два с половиной или даже с четвертью. В таких условиях сильно не развернешься, а цеплять зрителя как-то надо. И Степанюк придумывает две зацепки, которые резко меняют восприятие постановки.
Пабло и Джозеф могут вместе выпить, но это не значит, что они подружились
Первая безоговорочно удачная, в ней основная прелесть спектакля. Режиссер максимально приблизила ситуацию к реальной: актеры играют на крошечном пятачке в углу террасы, но не на полу, а на ограждении и положенной по диагонали доске. Первое, что я сделал по окончании спектакля под смешки почтеннейшей публики, это подошел к перилам и глянул вниз. Ага, там еще имеется пристройка, высота небольшая, метра три максимум, но все равно стремно. А еще рядом нависает многоэтажка – атмосфера что надо, почти Нью-Йорк.
Насчет второго приема можно поспорить, и я это успешно делал сам с собой. В доступном на просторах сети русском переводе пьесы обсценной лексики нет. В недоступном английском оригинале, скорее всего, дальше слова fuck и его производных дело не идет. В украинской – по крайней мере, той, что играют в Малом – всевозможного мата полным-полно. Сначала это режет слух, думаешь, ну нахуя все эти хуи, что за дешевые заманухи, неужели нельзя было обойтись? А потом пытаешься представить, как бы звучал подобный диалог в наших краях, и понимаешь, что да, как-то так и вряд ли иначе.
Коп и суицидник могут поменяться ролями, но это тоже ненадолго
То, что в ней какой-то подвох, догадался быстро
Рассказывая об особенностях Force Play, трудно обойтись без спойлера, а спойлер это как бы нехорошо. С другой стороны, если я стану рассказывать об инсценировке «Анны Карениной» и ненароком сообщу, что заглавная героиня в финале бросилась под паровоз, большой беды не будет. Короче, вот что: пьесу я перед спектаклем прочитать не успел, но то, что в ней какой-то подвох, догадался довольно быстро. Интерес был в том, удастся ли Сергею Радченко в роли Джозефа, этакого конченого циника, антисемита, расиста и вообще мудака, морочить голову не только охреневшему от собственного замысла Пабло, но и зрителям. По-моему, удалось.
В финале Джозеф оказывается совсем не тем человеком, которым казался весь спектакль
Интересно, могут ли в Малом сделать еще более жесткий спектакль? Не по американской пьесе 50-летней давности, а на современном украинском материале? Не про каких-то там них, а про самых что ни на есть нас? Украинский театр уже научился быть живым и брутальным, теперь ему самое время оглянуться по сторонам. Годного для драматургии материала у нас сколько угодно, и я не думаю, что кроме Натальи Ворожбит никто не в силах его освоить. Дикий театр на этой ниве уже преуспел, другие независимые постепенно выходят из маргинеса. Глядишь, со временем подтянутся и государственные.
Что скажешь, Малый?