Киевские театры все чаще обращаются к старой украинской драме. Очередной попыткой ее современной интерпретации стала «Брехня» Владимира Винниченко, поставленная Анной Козырицкой на Малой сцене Театра на Левом берегу Днепра. По существу это последний спектакль «левобережцев», созданный до прихода нового руководства. При Станиславе Жиркове такие постановки, скорее всего, станут раритетом.
Когда: 16 февраля, 15:00
Где: Театр на Левом берегу Днепра (Броварской проспект, 25)
Тася (Екатерина Савенкова) умоляет Тося (Андрей Соболев) еще немного потерпеть – потом она обязательно уйдет от мужа к нему
Давайте называть «Брехню» «Брехней», ибо в русском переводе – «Ложь» – название пьесы Винниченко выглядит как-то чужеродно. Пьеса написана в 1910-м, конфликт в ней строится на основе классического любовного треугольника, по ходу действия прирастающего четвертой точкой. Если продолжать геометрические аналогии, то вершинами фигуры следует считать трех мужчин, а женщина, которую они все любят, окажется посередине, в точке, которую именуют центром тяжести. И тяжесть эта станет для нее невыносимой.
Что делать со всем этим материалом вековой давности?
Итак, условие задачи. Дано: Андрей Карпович (он же Адя) – муж Натальи Павловны (она же Тася), инженер, сорок лет, больной, некрасивый, скучный, все время изобретает какую-то машину, которая принесет семье много денег, а то пока их совсем нет. Антин Михайлович (он же Тось) – студент, поэт, романтик, любовник Натальи Павловны, требует, чтобы она или немедленно ушла к нему, или отдала его письма и прощай навсегда. Иван Стратонович, помощник Андрея Карповича, мрачный тип, тоже влюблен в Наталью Павловну, но, когда письма Тося к Тасе оказываются в его руках, ведет себя как конченая сволочь.
Безмолвная Дося (Анастасия Логвин) в гневе, Андрей Карпович (Константин Костышин) ее успокаивает, Иван Стратонович (Сергей Кияшко) делает вид, что он ни при чем
В центре, словно птичка в клетке, Наталья Павловна, разрывающаяся между долгом и любовью, между порядочностью и счастьем, между правдой чувств и обманами, которые во имя этой правды приходиться громоздить один на другой, пока не рухнет. С одной стороны, она сильная личность, на ее учительских заработках держится вся семья – муж, золовка, служанка, а тут еще свекр со второй золовкой приезжают. С другой стороны, Наталья не способна сделать выбор: бросить мужа для нее невозможно, расстаться с любовником невыносимо, к тому же надо как-то заморочить голову шантажисту Стратоновичу, к которому она, поди ж ты, тоже питает не вполне понятные чувства.
Кукла-мотанка – один из основных символов спектакля
И что же делать, спрашивается в задаче? В том числе, что делать со всем этим материалом вековой давности современному режиссеру? Ну, тут кто на что горазд. Год назад в Театре на Подоле тот же Стас Жирков сотворил из «Девушки с медвежонком» Домонтовича, пьесы 1928 года, отвязный постмодернистский фарс. В отличие от новоизбранного директора-худрука Театра на Левом Анна Козырицкая ничего этакого из «Брехни» делать не стала. Ее постановка аккуратная, консервативная, без всяких штучек-дрючек, практически чистая классика. Есть, правда, несколько нюансов, однако на общий стиль спектакля они влияют несущественно.
Постановка аккуратная, консервативная, без всяких штучек-дрючек
Все персонажи одеты в кремовое, почти белое, все предметы – стол, стулья, скатерть, бутылки, стаканы, чемоданы – покрашены в светло-серый (есть еще черное пианино – его красить, по-видимому не разрешили). Особого смысла в этом нет, зато красиво. Федосия Карповна (она же Дося), золовка номер один, у Козырицкой почему-то стала немой и позволила себе плеснуть Тасе в лицо шампанским. Особого значения это не имеет, но эффектно. Кроме лавровишневых капель, которые на самом деле цианистый калий, в постановке появился револьвер. Особой разницы не получилось, зато в финале можно было сделать громкий бабах. А вот идея с разновысокими стульями хороша. Тасю окружают множество очень разных мужчин, но толком усесться, то есть опереться нельзя ни на одного.
Вечеринка в честь успешного завершения работы над машиной. Пока все радуются, но скоро будут плакать
Нет сомнений в том, что Винниченко, сочиняя «Брехню», держал в уме знаковые произведения второй половины XIX века о женской неверности. Возможно, «Госпожу Бовари» Флобера. С немалой вероятностью, «Фрекен Юлию» Стриндберга. И наверняка «Анну Каренину» Толстого. Тася в отличие от Анны разрушить препоны лжи и вырваться из клетки так и не решается, но, как ни меняй исходные данные, на конечный результат это не влияет. Всем героиням вышеназванных сочинений надлежит погибнуть.
Можно вообразить, какое решение получила бы задача с подобными условиями в нашем с вами 2019-м, но это уже была бы совсем другая история.