В Театре оперетты сыграли, спели и станцевали спектакль с солидной предысторией. Режиссер Максим Голенко в очередной раз поставил «Белую ворону» – это уже бог знает какая версия популярной рок-оперы на украинской сцене и третья по счету «Ворона» самого Голенко, ранее инсценировавшего культовое творение композитора Геннадия Татарченко и поэта Юрия Рыбчинского в Ровно и Николаеве. Поскольку никаких других «Ворон» я не смотрел, с этой у меня все вышло как в первый раз.
Когда: 6 апреля, 19:00
Где: Театр оперетты (ул. Б. Васильковская, 53/3)
В костюме Войны (Ася Середа-Голдун) особенно впечатляет головной убор
Поэму о Жанне д`Арк Юрий Рыбчинский написал более тридцати лет назад. Первую постановку «Белой вороны» в 1991 году на сцене Театра им. Франко осуществил Сергей Данченко – там Жанну и ее жениха Жюльена играли молодые Наталья Сумская и Анатолий Хостикоев. Еще до этого песню о белой вороне, ставшую впоследствии главным хитом рок-оперы, исполнял Валерий Леонтьев. В 2016-м мюзикл поставили в Москве, в Театре Армена Джигарханяна. Однако в идеологическом плане между московской постановкой, какой бы она ни была, и киевской – огромная разница.
Постановка Голенко апеллирует к современности
В украинской столице рок-опера о борьбе французского народа против английских захватчиков сейчас воспринимается однозначно. То, что постановка Голенко апеллирует к современности, в Театре оперетты не скрывают, а наоборот, подчеркивают. При этом прямых аллюзий к нынешним украинским реалиям в спектакле практически нет. Чуть ли не единственной отсылкой к конкретным обстоятельствам российского-украинского конфликта можно считать ядовито-зеленую форму милитаризированной массовки в первом действии. Намек на крымских «зеленых человечков» вполне очевиден.
Архиепископ Реймский (Александр Харламов) в типичной треуголке образа 1430-х годов
Также у Голенко нет прямых параллелей с внутриукраинскими политическими событиями. Тем не менее, основной месседж «Белой вороны» в их контексте тоже прочитывается недвусмысленно. В то время как Жанна настаивает на борьбе с врагами до победного конца, французская знать предпочитает отказаться от военных действий и довольствоваться малым. В результате Орлеанскую деву предают все: и король, и церковники, и военачальники. По версии Рыбчинского, Жанну предает еще и Жюльен, который, в конце концов, становится ее палачом. И преображение любимого в убийцу, и само его существование, конечно же, чистый вымысел, но драматизма он добавляет в разы.
Палачом Жанны (Тамара Ходакова) становится ее жених Жюльен (Дмитрий Воронов)
В Оперетте «Белая ворона» выглядит мощно. Оркестр перенесли на возвышение в глубину сцены. Декорации сделали передвижными. На авансцене активно используются люки, из которых персонажи выскакивают, как черти из табакерки. Это не совсем метафора, поскольку в качестве одного из действующих лиц спектакля выступает сам сатана. Характерно, что Голенко отказался от исторической костюмной достоверности и, одев французских вельмож XV века в военную форму разных стран и эпох, подчеркнул универсальный, вневременной характер постановки.
Этот характер также подчеркивает инструментальная и хореографическая эклектика. Аккомпанемент струнных и духовых перемежается электрогитарными рифами. Среди танцевальных жанров присутствует рок-н-ролл и степ. Показательно, что действие идет в бешеном темпе, без малейших длиннот и пауз. В результате спектакль длится от силы полтора часа чистого времени – даже такому равнодушному к мюзиклам человеку, как автор этих строк, заскучать так и не удалось.
В финале спектакля белые одежды Орлеанской девы превращаются в кровавые
Судить о вокале, несмотря на наличие среднего музыкального образования, я, пожалуй, не рискну. Некоторые голоса впечатляли, но, поскольку это не просто опера, а рок-опера и все поют в микрофоны, поди отличи силу голоса от достоинств аппаратуры. И все же насчет Жанны сомнений быть не может: Тамара Ходакова была безоговорочно хороша. В общем, единственное, что мне не нравится в «Белой вороне», так это то, что я на удивление благосклонно к ней отнесся. Надо бы, в соответствии с реноме, как-то поязвительней, пожестче. Ну, дай бог, это не последний мюзикл в Театре оперетты, который мне взбредет в голову посмотреть.