Последней премьерой осени в Театре на Левом берегу Днепра стали «Токсины» Алексея Лисовца по одноименной пьесе Кшиштофа Бизё. Спектакль получился сугубо разговорным: визуальных средств в нем минимум, вся соль содержится в диалогах, и она такая насыщенная, что заметно горчит. Украинский режиссер и польский драматург рассказывают истории о том, как умело, находчиво и настойчиво люди отравляют друг другу жизнь. Иногда буквально до смерти.
Когда: 1 декабря, 19:00
Где: Театр на левом берегу Днепра, Броварской проспект, 25
В «Токсинах» пять эпизодов, в каждом по два персонажа. У Бизё они названы ММ и ПМ, то бишь Молодой Мужчина и Пожилой Мужчина. Согласно ремаркам, младшим по 20-25 лет, старшим – по 40-50. Конечно, назвать сорокалетнего и даже пятидесятилетнего мужика пожилым – это как-то не алё, но Бизё написал свою пьесу в 32, так что будем снисходительны. Кстати, молодость драматурга в тексте чувствуется. «Токсины» – пьеса жесткая, местами чернушная, с ненормативной и пейоративной лексикой. Впрочем, в украинском переводе ее несколько смягчили.
ММ1 (Влад Писаренко) собирается убить ПМ1 (Сергей Коршиков), но перед этим немного танцует
Итак, пять по два. У Лисовца актеры словно передают друг другу эстафету: в первой сцене заняты Писаренко и Коршиков, во второй Коршиков и Кравчук, в третьей Кравчук и Олейник – ну и так далее. Понятно, что при такой схеме соблюсти соответствие между возрастом персонажей и исполнителей несколько затруднительно, да Лисовец и не собирался. В результате в спектакле возникают не предусмотренные драматургом комические эффекты. Когда герой 29-летнего Олейника сообщает герою 35-летнего Кравчука: «Я твой отец!», а на экране появляется фото еще совсем юного Димы с улыбкой до ушей, зал вполне предсказуемо начинает ржать.
ПМ2 (Сергей Коршиков) соблазняет ММ2 (Владимир Кравчук) высокой должностью
Экраном служит расположенная под небольшим углом стена с пятью дверьми. Она оставляет актерам совсем немного пространства, но больше и не требуется. Из реквизита на сцене один-единственный стул. В первом эпизоде на нем сидит Коршиков – связанный, с заклеенным ртом, а у Писаренко в руках пистолет. В последнем снова Писаренко, только в паре с Кияшко, снова пистолет и опять тот же самый вопрос: выстрелит – не выстрелит? Правда, Лисовец подправил Бизё и сильно запутал ситуацию. Его версия «Токсинов» вводит новые вопросы: кто выстрелит? в кого выстрелит? Вообще финальная сцена спектакля предполагает массу трактовок, так что любители интерпретаций могут вволю поупражняться.
ПМ3 (Дмитрий Олейник) пытается всучить ММ3 (Владимир Кравчук) диск, на котором записано что-то очень важное
Бизё дал каждому эпизоду название: «Об убийстве», «О подкупе», «О любви», «Об одиночестве», «Финальный эпизод». Названия довольно-таки условные: первая сцена могла бы называться «О мести», вторая – «О мерзостях корпоративной этики», третья – «Об отцовской безответственности и ответной сыновьей ненависти», четвертая – «О том, что карьера и благополучие важнее преданности и совести». Для «Финального эпизода» я бы предпочел что-нибудь витиевато-изысканное. Например, «Когда папаша – конченый мудак, то шансы, что сынок вырастет нормальным человеком, не слишком велики, а если один другого убьет, то ничуть не удивительно».
ММ4 (Дмитрий Олейник) и ПМ4 (Сергей Кияшко) никак не могут найти общий язык
В сетевой библиотеке к «Токсинам» имеется предуведомление, почти точно отражающее их суть: «Пять захватывающих сюжетов, стоящих на пороге душераздирающих событий в духе телесериалов, обрываются в тот момент, когда развитие вот-вот пойдет по пошлейшему пути, но не идет». Все верно, за исключением последней сцены: но в том-то и дело, что Лисовец ее концовку радикально переиграл. В его сценической версии у четырех эпизодов остались открытые финалы, а у пятого появился загадочный, но и эта перемена мест не меняет общей суммы. Вынесенные за рамки действия итоги историй, какими бы они ни были, на их суть вряд ли могли бы повлиять.
«Токсины» – спектакль о кризисе человеческих отношений. О том, что месть не приносит облегчения. О том, как коллективное подавляет индивидуальное. О непреодолимой пропасти между отцами и детьми. О том, что все хреново, беспросветно и безнадежно. Хотя постойте, клерк из второго эпизода так и не поступился собой ради карьеры. А визионер из четвертого выгнал взашей знаменитого циника-хлыща, не проявившего уважения к покойному наставнику. Да и дилер из третьего, возможно, все-таки посмотрит заветный диск, который вручил ему возникший из небытия отец.
Вряд ли этого хватит для общей детоксикации, но так все-таки лучше, чем никак.
Фото: Настя Мантач