Девяностые и нулевые — период, к которому все чаще возвращаются не только миллениалы, но и поколение Z, покупая футболки со зверушками Disney, пересматривая ностальгические видео Бритни Спирс и исследуя культовые компьютерные игры. Мы решили углубиться в тему и начать серию разговоров о культуре того периода с творческой тусовкой Киева.
Специально для Yabl Анна и Алина Завальские вскрывают музыкальные 90-е Украины, рассказывают о местных ноу-хау и делятся своим переживанием времени.
Начну с главного — Аня и Алина, кто были ваши кумиры среди поп и рок-исполнителей? Кого слушали в 90-х и начале нулевых из украинских музыкантов?
Аня: На самом деле, весь наш шоу-бизнес действительно родом из 90-х, именно тогда случился настоящий творческий бум! Понемногу вытесняя традиционную эстраду, на ТВ ворвалась новая плеяда молодых и «свежих» артистов. Украинские музыканты экспериментировали, как умели, и тем самым формировали наш пестрый, разношерстный и самобытный музыкальный рынок. Мы с сестрой — именно то поколение, которое было свидетелем рождения музыкального хит-парада «Территория-А», повлиявшего на наши неокрепшие умы. Некоторые имена, впервые зазвучавшие там, мы прекрасно знаем и по сей день, а некоторые сошли с дистанции еще давно.
Алина: Да, возвращаясь из школы домой, мы в первую очередь включали телек и с замиранием сердца следили за расстановкой мест в хит-параде: «Аква Вита», Юрко Юрченко, Ольга Юнакова, Скрябин, ТНМКонго, Марина Одольская, ВУЗВ, EL Кравчук, Наташа Могилевская, Виктор Павлик, Паша Зибров, группа «Игрушки», The Bйо. Это уже позже, в 1998 году, мы вошли в эту звездную обойму в составе первого в Украине girls-бэнда «Капучино». До этого события мы были по ту сторону экрана и так же, как наши одноклассницы, фанатели от главных хитмейкеров страны.
Аня: Помню, в нашем классе особенным почетом пользовалась группа Green Grey, девочки делились на два лагеря: симпатизирующие Мурику и симпатизирующие Дизелю. Мы тогда в самом невероятном сне не могли бы себе представить, что однажды с Димой Муравицким запишем песню «Любовь и война». Погуглите, кстати, актуальный по сей день трек!
Алина: Ира Билык со своей крышесносной лирикой и чувственностью была вне конкуренции. Все ее песни мы знали наизусть, когда сами учились писать композиции. Кстати, однажды даже лично имели возможность показать Ире нашу первую авторскую песню «Зустріч прийде», которую она очень высоко оценила и даже захотела взять в свой репертуар! Это было для нас, двух начинающих певиц, самым важным стимулом продолжать творческий путь!
Аня: А еще у нас с Алиной была особая и почти святая любовь к Саше Пономареву. Его альбом «З ранку до ночi» на кассете был заслушан до дыр, все слезы были выплаканы под песню «Зiронька». Мы помним, как однажды пересеклись с ним за кулисами Дворца «Украина» и, чуть ли не теряя сознание, попросили о совместном фото…
Алина: О, да! Этот исторический снимок был нашей общей реликвией. Образ Саши был самым романтичным и привлекательным на сцене тех времен, а его вокальная манера — узнаваемой с первой секунды.
Аня: Кстати, недавно, когда я смотрела нашумевший концерт ко Дню Независимости Украины и вдруг, среди множества других песен, зазвучала его «З ранку до ночi», я испытала невероятно мощный флешбек в наш «дошоубизнесовый» период. И воспоминания о том наивном и светлом времени поднялись внутри ностальгической волной и пробежали мурашками по коже.
Конец 90-х в Украине — уникальное время, когда популярными были свои, родные герои и персонажи.
Алина: Так и есть. Это уже в начале 2000-х, с появлением телевизионных мюзиклов и фестивалей вроде «Песни года», российская эстрада хлынула к нам и заполонила рынок. И украинским артистам уже приходилось выдерживать жесткую конкуренцию с коллегами из соседствующей страны. Андрей Губин, Валерий Меладзе, «Отпетые Мошенники», «Сливки», «Блестящие», Мурат Насыров, «Руки Вверх», «Иванушки» и многие другие тогда звучали отовсюду и скрыться от этого было негде.
Тогда уже наше поколение взрослело, влюблялось и отрывалось на дискотеках под эклектичное «музыкальное меню», в котором, как ни крути, доминировали российская эстрада и поп-музыка вперемешку с зарубежной.
Аня: У «Алиби», к слову, был период, когда нас начали приглашать с концертами в Россию. Мы вполне могли стать частью ее развитой поп-индустрии, сотрудничая с Александром Цекало, Федором Бондарчуком. Но мы тогда решили придерживаться собственной стратегии и оставаться в Украине.
Вообще наш с сестрой музыкальный бэкграунд довольно витиеватый, учитывая, что с глубокого детства мы занимались фольклором. До обретения независимости он был просто не в тренде. Но мы видели интерес к нашей аутентичной культуре за пределами родной страны, когда представляли Украину на международных фестивалях, ездили по миру с концертами в составе ансамбля «Струмочок». Первые серьёзные гастроли случились в Канаде в 1991 году, как раз, когда рухнул Советский Союз.
Алина: Когда ездили по Европе, то отовсюду привозили домой кассеты с зарубежной музыкой. Я помню до сих пор две кассеты Уитни Хьюстон, с которой были сняты в ноль все вокальные фишки, приемы и мелизмы! А тексты мы «снимали» на слух. Да, в принципе, мы слушали много «фирмы» и позже на «Радио Z», которое возглавлял наш отец, мы имели счастливую возможность получить опыт и практику: вели авторские программы, для которых сами писали сценарии и составляли плейлисты.
Аня: Мало кто сейчас знает, что в школьный период мы с Алиной всерьез увлекались хип-хопом. В конце 90-х из уличного андеграунда он постепенно превратился в полноценную часть музыкальной индустрии, а к середине 2000-х уже стал мейнстримом. Мы придумали программу «Hip-Hop Non-Stop», где рассказывали о направлениях хип-хопа: начиная от брейкданса, рэпа, битбокса, заканчивая изобразительной составляющей субкультуры – граффити.
Всю информацию ходили собирать в интернет-клубы.
И поскольку музыкальные архивы радио не располагали такой музыкой, мы ее собирали сами, скупая кассеты и позже диски во всех зарубежных поездках, зависая в специальных музыкальных магазинах.
Алина: А в Киеве местом нашего музыкального паломничества была легендарная «Арка» на Прорезной, там мы покупали альбомы под заказ. Вскоре у нас собралась приличная собственная аудиотека, где можно было встретить такие имена как Lauren Hill, Coolio, BOYS 2 MAN, Usher, Craig David, Eminem…
Аня: Именно поэтому (ввиду музыкальных вкусов и пристрастий) свою сольную карьеру после опыта с «Капучино» мы начали в творческом тандеме с сильно модным Димой Климашенко, и это очень контрастировало с тем «девочковым» имиджем, который у нас сформировался за три года работы в группе.
Мы экспериментировали с ультрамодной, но еще абсолютно непонятной Украине музыкой R&B, 2Step, Disco-funk.
И молодежь начала нулевых нас восприняла «на ура»!
Алина: И чтобы уже «добить» всю эту палитру, скажу, что в наших плеерах звучал совершенно дикий микс из: No doubt, The Prodigy, PHCP, Savage Garden, Duran Duran, Take That, N’Sinc, Bon Jovi, Aerosmith, Sting, TLC, All Saints, Sugarbabes, Jamiroquai, Аguillera, Mariah Carey, Toni Braxton, Sade, Backstreet Boys, Spice Girls, Nirvana, Metallica, Jackson, Beastie Boys и другие.
Вау! А что насчет наших имен, которые поколение Z уже не знает? Посоветуйте, кого погуглить, чтобы копнуть глубже и найти самый сок?
Аня: Я бы предложила посерфить по тем временам, когда появились первые детские музыкальные ТВ-конкурсы и передачи, такие как «Фант-лото Надія» и позже «Зірки, на сцену!» А также детский музыкальный фестиваль «Веселад». Весь цвет украинского шоу-бизнеса, по сути, выходцы оттуда. Ани Лорак, Катя Чили, Гайтана — ярчайшие примеры участников, которые продолжили свою карьеру и стали звездами.
Алина: Анатолий Матвийчук, Александр Жилинский, Владимир Быстряков, Александр Тищенко, Вячеслав Хурсенко, Самая-Т, Ирина Сказина — те забытые сегодня имена, которые вершили судьбы юного музыкального поколения, включая нас! Они были основой судейского состава и в наших глазах выглядели чуть ли не богами!
Аня: Жаль, немногие знают имя уникального композитора, автора и исполнителя Александра Егорова, с которым мы, малолетки, сотрудничали в группе «Капучино». Страшно его боялись, он был с нами строг и беспощаден, за что спасибо. Получили отличную студийную практику и закалились морально на годы вперед. Александра заслуженно называли украинским Максимом Фадеевым и незаслуженно забыли сегодня. Его биография показательна и важна для более глубокого изучения и понимания украинского культурного контекста того периода.
А с чем у вас вообще ассоциируется это время? Опишите Украину поздних девяностых и нулевых в одной сцене из вашей жизни.
Аня: Я бы подобрала такие эпитеты как: бурная, дикая, эклектичная, наивная.
Алина: Могу вспомнить одну историю, которая стала легендой, а мы были ее живыми очевидцами. В то время фестиваль «Таврийские игры» был топовым музыкальным событием страны, он объединял на сцене украинских, российских звезд и звезд мирового значения. На одном из ночных джемов, где собирались музыканты самого разного калибра, мы видели, как Саша Пономарев (который был не только отличным вокалистом, но и боксером!) в достаточно жесткой форме поставил на место солиста группы «Руки вверх» — за то, что тот позволил себе неккоректно высказаться об Украине. Знатная была драка! Этот эпизод отлично иллюстрирует, какими бывали и по сей день остаются наши «братские» взаимоотношения.
Аня: Вообще 90-е были на 100% продюсерской эрой. Собирательный образ продюсера очень часто был будто списан из фильма «Брат» — многое в сфере шоу-бизнеса тоже работало по пацанским понятиям. Часто важные дяди были выходцами из бандитской среды и, обладая интеллектом гопника, никакого отношения к культуре не имели, just business! Мы видели таких лично и наблюдали, как в гримерках случались серьезные стычки и драки.
Недавно вы совершили, можно сказать, акцию — оделись в клубные платья а-ля нулевые и пошли сниматься в натуральных декорациях старой Борщаговки. Чем была спровоцирована идея съемки? Как реагировали прохожие?
Аня: Эта идея принадлежала фотографу Даше Мангуби, которая сама по себе истинная фанатка поп-культуры. Сама признается, что зажигала под нашу с Лу Бега «Бачату», когда была еще девчонкой! Так вот, когда Даша написала мне «Есть идея! Но нужно заморочиться. Ты готова?», я затрепетала и априори была с ней готова на все! Но это только начало... Потом Даша выслала мне несколько референсов и я прямо подпрыгнула на месте — именно это я всегда мечтала сделать с сестрой! Кто-кто, а мы-то яркие представители поколения, которое знает о 90-х не понаслышке. Даша добила нас аргументом: «Короче, вы с Алиной в максимально дорогих вечерних платьях и мейках делаете фэшн на Борщаговке!»
Для нас это был своеобразный вызов и социокультурный эксперимент. На районе мы столкнулись с разной реакцией людей. Многие проявляли менталитет, при котором осуждать и возмущаться — базовый сигнал. От женщин неопределенных возрастов мы слышали вслед «О! Вырядились!», «Шо это за цирк?»
«И не стыдно так по улицам расхаживать?»
А вот мужчины — разной степени алкогольного опьянения — реагировали более благосклонно и даже пытались вежливо общаться, предлагали помощь: подержать подол платья или понести вещи. Один сделал комплимент: «Ой, как красиво накрашены! Вы на свадьбу?!» Другой мужчина с авоськой оторопел, остановился и прокомментировал мое шикарное розовое платье: «Девушка, вы как розовый фламинго!» Как тут не умилиться?
Алина: А во время съемки Даша командовала примерно так: «Сделай мне лицо, как у группы “Мираж” на постере»!
Что в сегодняшнем Киеве осталось от постперестроечных настроений? А что, наоборот, не вернется никогда?
Аня: Постперестроечное — это все же конец 80-х и начало 90-х, которые мы помним размыто, поскольку были детьми. Дух того Киева можно восстановить по рассказам взрослых и едва уловить его отголоски в пирожковой «Ярослава», на улице Рейтарская, в некоторых местах Подола. Но время стирает с карты Киева места, где собиралась творческая элита и интеллигенция — рюмочные при гастрономах, буфеты, советские столовки. Это то, что уже никогда не вернется. Или те же далекие детские воспоминания об аллеях, обочины которых пестрили красными и синими крышечками от одеколонов — трендовый тогда алкогольный напиток. Если же говорить о конце 90-х и начале нулевых, то дух времени сохранился, например, в зоне Гидропарка, со всеми этими адскими генделыками, шашлычными, из которых до сих пор хриплыми голосами поют Аллегрова и Апина, с адскими парками аттракционов и пляжами, густо нафаршированными людьми. Время здесь словно остановилось. Несмотря на познавательный и убедительный флешбек в наше прошлое, я стараюсь всячески избегать такие места, от соприкосновения с ними мне становится плохо на всех уровнях.
Алина: Если говорить о золотом периоде нулевых, то сегодня еще остались такие культовые заведения как «Сейф» и «Велюр», где собиралась тусовка мажоров, политики и бизнесмены с толстыми кошельками. Но теперь места подобного рода, где шампанское «Кристалл» лилось рекой, воспринимаются как пережиток времени.
Наконец, как думаете, почему мы сейчас с таким упоением исследуем 90-е?
Аня: В современном обществе читается тенденция «новой искренности» по отношению к собственному прошлому. Метамодерну, о котором сейчас говорят, свойственна ностальгическая и светлая улыбка личному культурному бэкграунду, но уже через призму иронической дистанции. Мы взрослые и состоявшиеся люди, пережившие миллион метаморфоз, но там, в 90-х, мы оставили свои следы на песке и нам очень хочется рассматривать их, изучать личные отпечатки. Вот песня «З ранку до ночі», которую мы слушаем, — идеальный пример такого отношения.
Квинтэссенцией ностальгического эскапизма для меня также стал фильм «Рейв» (The Beat), где режиссер Брайан Уэлш рассказывает о бунте и подростковом максимализме в период, когда британское правительство запретило массово собираться на рейвы в начале 90-х. Атмосферный coming-of-age или buddy movie со светлой иронией представляет историю без привязки к конкретному месту и национальности, делая ее универсальной. Даже те, кто никогда не испытывал в молодости этого опьяняющего чувства эйфории (когда впервые переступаешь запретную черту и оказываешься на территории свободы, примером может быть легендарный «Казантип»), ощутят фантомную грусть по прошлому, которое безвозвратно потеряно, и по самим себе, которыми мы так и не решились или не смогли стать.
Фото: Дарья Мангуби
Образы: Slanovskiy
Макияж: Viktoriya Family Salon