В 2014 году фотограф Мстислав Чернов (печатался в The New York Times, The Washington Post, The Guardian и др.) стал автором первых снимков с места падения малайзийского «боинга». Шесть лет спустя почти никому не известный писатель Мстислав Чернов стал автором первого в украинской литературе масштабного художественного текста, в котором война на Донбассе показана с той стороны фронта. «Время снов» – роман для дебюта на удивление яркий, но в стольких отношениях неудобный, что его предпочитают не замечать.
Неудобство первое: роман написан по-русски. Несколько издательств его отвергли, рискнула только «Саммит-книга». Оригинал был презентован в январе в рамках выставки «Производство снов, или Что предлагает современная медиамашина» в столичном арт-центре Closer. О выставке писали немало, а вот о книге вскоре забыли: за восемь месяцев вышел лишь один критический отзыв. В сентябре появился украинский перевод, «Час сновидінь» номинировали на «Книгу года Би-би-си», но роман Чернова не попал даже в лонг-лист.
Открытие выставки в Closer
Неудобство второе: войну на Донбассе мы видим только «оттуда». Один из основных героев – К., военврач в оккупированном Славянске, и, как ни крути, он пользует боевиков. Другой ключевой персонаж – молодая женщина Ева, ухаживающая в полуразрушенном снарядами доме за умирающим отцом, и понятно, что снаряды эти прилетели от ВСУ. О подобных вещах у нас предпочитают не говорить, для определенного круга читателей такой подход неприемлем – даже несмотря на то, что политическая позиция Чернова безоговорочно проукраинская.
Неудобство третье: роман сложный и многословный. Главных героев четверо, их истории развиваются независимо друг от друга, и стилистически они оформлены очень по-разному. Чернов признается, что восемь лет назад «Время снов» начиналось как роман об отношениях Фридерика и Марии, но после 2014-го появилась линия К. и Евы, и война существенно потеснила остальные темы книги. Все это многообразие склеено заглавной метафорой. Жизнь как безумный сон; сны, подменяющие собой жизнь; сон как самое свободное творчество; забытье, которое необходимо прервать.
«Реальность нужна, чтобы создать иллюзию. Иллюзия нужна, чтобы понять реальность»
Главных четверо, но самых главных двое. Характеры Евы и Марии отличает глубокая и точная психологическая проработка, однако штурвал сюжета все-таки в руках мужчин. Характерно, что библейские имена героинь задают любопытную игру смыслов: если ветхозаветная Ева была первой женщиной, то черновская, оказавшаяся в одиночестве посреди войны, в каком-то смысле последняя. Действие романа разгоняют Фридерик и К., чей инициал вместо имени – очевидная отсылка к «Замку» Кафки, самого важного писателя для Чернова. Функции этих персонажей принципиально различны.
Мстислав Чернов
Фридерик – резонер, он отвечает за рассуждения. О любви и ненависти, о счастье и страхе, об экзистенции и суициде, о судьбах мира и кризисе современной цивилизации – короче говоря, обо всем на свете. Невесть из какого пространства и времени он присылает Марии длиннющие, психопатические, насыщенные резкими философскими сентенциями письма, в которых малая толика реальности перемешана с львиной долей сновидческого вымысла. Его воспаленные эпистолы можно разобрать на цитаты, под которыми автор романа подписался бы далеко не всегда.
К. – человек действия. Ужасы войны видят все ее участники и свидетели, но самое страшное все-таки достается врачу. Во «Времени снов» много хлещущей крови, разорванной плоти, мучительной боли, внезапной смерти. Как раз К., а не Фридерику впору сойти с ума, но он держится, какой бы кошмар вокруг ни творился. У него миссия, продиктованная не вполне понятным обетом. Парадокс в том, что он из Киева и явно не сторонник сепаратистов. Для К., как для «врачей без границ», они просто пациенты, которых надо лечить.
Раз в начале были три неудобства, пусть в конце будут три главных достоинства романа. Достоинство первое: «Время снов» написано талантливо и разнопланово. Главы, посвященные К., лишены рефлексий, в них доминирует действие. Письма Фридерика – нервные, витиеватые, претенциозные, полные растущего отчаяния. Из линии Марии получилась бы отменная психологическая драма с элементами детектива. История Евы похожа на исповедь, это рассказ о любви и надежде несмотря ни на что.
Достоинство второе: подлинность. Речь не о реальных событиях, хотя их тоже немало – в книгу попали и сбитый российской ракетой «боинг» и расстреливающий пленника командир боевиков Мотор (читай Моторола), а о достоверности изображаемого. Чернов пишет о том, что хорошо знает, это касается и быта, и медицины, и войны, и культурных реалий. Скажем, сцены с К. основаны на рассказах военных врачей, а в описании зарубежных вояжей Фридерика автору помог опыт собственных путешествий: фотографируя военные и гражданские конфликты, Чернов побывал в десятках стран мира.
«Чувство красоты появилось в человеке, когда он впервые почувствовал, что боится смерти»
Достоинство третье: внеидеологичость. Большинство отечественных романов о донбасской войне смахивают на агитки, это хорошо для пропаганды, но плохо для литературы. «Время снов» лишено как авторских оценочных суждений, так и трансляции «правильных» взглядов устами героев. Чернов – прежде всего гуманист, в его прозе это проявляется не меньше, чем в фото из горячих точек. При этом вопрос о политической позиции автора может возникнуть только у невнимательного или предвзятого читателя; sapienti sat.
Фото из серии Ukrainian War
Кстати, о горячих точках. В августе во время протестов в Минске, которые он снимал, Мстислава избили омоновцы. Сейчас Чернов, корреспондент Associated Press, снимает войну в Нагорном Карабахе.
Фото из серии Belarus Elections
Фото: «Саммит-книга», mstyslav.com