Букеровская премия, официально The Man Booker Prize, для англоязычных романистов – награда номер один. Раньше ее вручали только прозаикам из стран Содружества, Ирландии и Зимбабве; с 2014 года никаких ограничений нет, лишь бы по-английски. Все семь представленных в подборке лауреатских романов переведены на русский и есть в сети в открытом доступе. Четыре изданы в Украине.
2011
Джулиан Барнс, «Предчувствие конца»
Фото: PriceGuard
Барнс, одна из топ-фигур современной британской литературы, заслужил своего «Букера» еще в ХХ веке, однако премию ему вручили будто по совокупности заслуг – за не самый значительный роман, отличающийся к тому же скромным объемом и мрачным настроением. «Предчувствие конца» представляет собой исповедь заурядного человека на пороге старости, вспоминать ему особенно нечего, надеяться, в общем, не на что. Рутинное существование Тони Уэбстера оживляет коллизия сорокалетней давности: списавшись со старинной подругой, он узнает о подлинной причине загадочного самоубийства их общего близкого друга и своей неприглядной роли в этой истории. Трагедия далекого прошлого наполняет настоящее Уэбстера хоть каким-то смыслом; но вообще-то печально, когда главным событием твоей жизни оказывается чужой суицид.
2012
Хилари Мантел, «Внесите тела» / «Введите обвиняемых»
Украинское издание: «Везіть тіла»: «Фабула», 2017
Фото: Издательство «Азбука-Аттикус»
За полвека существования премии только Мантел удостоилась двух «Букеров» с промежутком всего в три года, да еще и за романы из одного исторического цикла – в 2009-м награду ей присудили за «Вулфхолл». «Введите обвиняемых» (в первом переводе «Внесите тела») – вторая часть трилогии о Томасе Кромвеле, простолюдине, совершившем при Генрихе VIII головокружительную карьеру, которая в конце концов стоила ему головы. Действие происходит в 1535-1536 годах: это время заката тогдашней королевы, Анны Болейн, и восхождения будущей, Джейн Сеймур. Кромвель пользовался в Англии дурной славой, но Мантел относится к нему с глубокой симпатией, и это тот редкий случай, когда хорошая литература помогла переписать несправедливую историю.
2013
Элеанор Каттон, «Светила»
Украинское издание: «Світила»: «Рідна мова», 2016
Фото: Книгарня Є
Победа Каттон стала сенсацией: премию отхватила 28-летняя выскочка, написавшая всего лишь свой второй роман. «Светила» представляют собой увлекательный, обаятельный, лихо закрученный, полный хитрых сюрпризов и ложных следов исторический детектив об эпохе золотой лихорадки 1860-х на западном побережье Новой Зеландии. Фишка книги в том, что все ее основные персонажи соответствуют зодиакальным созвездиям и небесным телам Солнечной системы, а сюжетные пересечения определяются взаимным расположением астрономических объектов. Благодаря такой конструкции «Светила» сравнивали с «Именем розы». Для Каттон это лестно, но до Эко ей как Луне до Солнца; по большому счету ее роман – изящная безделица. Характерно, что звезда писательницы стремительно взошла и быстро погасла: после «Светил» она не написала ни одной книги.
2014
Ричард Флэнаган, «Узкая дорога на дальний север»
Фото: Эксмо
Самый страшный роман подборки рассказывает о Дороге смерти, одноколейке Рангун – Бангкок. На ее строительство японские войска во время Второй мировой войны согнали 250 тысяч военнопленных; из которых 100 тысяч погибли от каторжного труда, болезней и голода. Австралийский прозаик написал книгу о том, как сохранять человеческое достоинство в нечеловеческих условиях, как наличие чувства долга и любви к родине при отсутствии совести превращает утонченного аристократа в конченого мерзавца, как даже самый героический герой, пройдя через адские моральные страдания, остается внутренне сломленным. Слишком впечатлительным читателям за «Узкую дорогу» лучше не браться: натурализм в книге Флэнагана зашкаливает.
2015
Марлон Джеймс, «Краткая история семи убийств»
Украинское издание: «Коротка історія семи вбивств»: ВСЛ, 2018
Фото: ВСЛ
Благодаря изменениям в уставе «Букера» в 2015-м премию впервые получил писатель с Ямайки. В центре сюжета его книги – до странности бестолковое, имевшее очевидную политическую подоплеку покушение на Боба Марли в декабре 1976 года, когда королю регги посчастливилось отделаться легкими ранениями. В своем толстенном 700-страничном романе Джеймс подробно рассказывает о борьбе за власть на Ямайке в 1970-е годы, о связанных с ней кровавых войнах между островными бандитскими группировками и о влиянии на эти события агентов американской разведки. Уникальный язык романа представляет собой гремучую смесь из речевой манеры ямайских гопников и сленга местной субкультуры, построенной на симбиозе музыки ска и регги с религией растафари.
2018
Анна Бернс, «Молочник»
Фото: Эксмо
Североирландскому автору «Букер» тоже достался впервые и тоже заслуженно. Время и место действия в романе не обозначены, вместо имен и названий используются заковыристые эвфемизмы («третья сестра», «наверный бойфренд», «страна через границу»), да и заглавный молочник к доставке молока никакого отношения не имеет. По ряду признаков понятно, что речь идет о периоде Смуты, о затяжном социально-политическом конфликте в Ольстере все в те же 1970-е годы. Книга Бернс посвящена угнетению личности всевозможными общественными группами и структурами. Родственники, друзья, соседи, коллеги по работе, органы власти, сотрудники спецслужб, члены террористических организаций навязывают героине романа свои правила поведения, а она, честь ей и хвала, как может этому сопротивляется.
2019
Маргарет Этвуд, «Заветы»
Украинское издание: «Заповіти»: КСД, 2020
Фото: Клуб Сімейного Дозвілля
Канадка Этвуд, как и британка Мантел, – дважды лауреат «Букера», кроме них такой чести удостоились только южноафриканец Дж. М. Кутзее и австралиец Питер Кэри. «Заветы» – сиквел написанного еще в 1985-м «Рассказа служанки», антиутопия о возникшем на территории нынешнего северо-востока США тоталитарном государстве Галаад, где господствует протестантский фундаментализм самого сурового толка. 34 года спустя Этвуд решила вернуться к старой теме и на радость оптимистам довела галаадскую диктатуру до краха. По тематике «Заветы» – роман типично этвудовский, а вот по манере не совсем. Действие в нем преобладает над рефлексиями, текст порой напоминает сценарий. Очевидно кинематографичность «Заветов» объясняется тем, что Этвуд писала их под впечатлением от снятого в 2017-м по «Рассказу служанки» 36-серийного телефильма. Очень уж он ей понравился.